Жизнь каждого человека проходит на фоне исторических событий, городских преобразований, мы растем в конкретных семьях и дворах, учимся в конкретных школах… Нас учат, нас лечат, спасают, а кому-то помогаем мы и, в свою очередь, становимся родителем, воспитателем, руководителем… Мы все взаимодействуем бесконечно и беспрерывно. Случайная встреча может оказаться судьбой. Рядовой, казалось бы, разговор может привести к идее, проекту или вспомниться спустя годы в качестве ценного совета.
Именно поэтому вдохновленному, заинтересованному и внимательному читателю личная история знакомого или не знакомого человека расскажет гораздо больше, чем написано. Задаст вопрос или даст ответ. Приведёт к раздумьям: «А что стало с этой школой? А так ли цветут сейчас бульвары? А тот двор ещё живёт? А тот строй и порядок сегодня кардинально другой! А так сейчас уже не принято говорить или поступать...»
Понимая это, мне хочется вчитываться в написанное письмо, превращаться в слух, если у старшего собеседника есть желание поведать мне что-либо.
Сегодня начнётся глава Светланы Леденёвой о её маме. Сама Света уже давно живёт не в Ростове, а в Москве. Она прислала мне свой текст и попросила отправиться к её родителям за семейными фотографиями. Её мама Людмила Михайловна разложила передо мной на столе альбомы и стопки снимков. Мы вместе погрузились в их разглядывание и выбор для издания. А как это происходит, когда не спешишь и взаимно интересно? Нужно каждую карточку в руки взять, обсудить, показать, кто есть кто, прочесть, что написано на обороте…
У нас было всего четыре встречи. Людмила Михайловна ещё в первый раз встретила меня радушно, а провожала уже ласково!
Скажу так: она для меня одна из самых красивых ликом и душой женщин, каких мне довелось встречать.
____________________________________________________________________
«Меня зовут Леденёва Светлана Васильевна, я родилась и выросла в Ростове-на-Дону. И, несмотря на то что я училась и жила 2 года во Франции, объездила много стран, и во многих у меня хорошие друзья и приятели, и уже 17 лет я живу и работаю в Москве, Ростов остается для меня очень родным, теплым городом, который заряжает своей энергией, куда я очень люблю возвращаться, - теперь уже с мужем и двумя сыночками. И самое главное – здесь живут мои замечательные любимые родители и моя очень хорошая подруга Оля Войнова, с которой вместе учились в старших классах во французской школе №45, а потом и в Северо-Кавказской академии госслужбы и с кем я дружу до сих пор. Вообще, я люблю повторять, что для меня Ростов – это как русская Одесса (хотя я там никогда не была, а только представляю этот город по книгам и фильмам): здесь с тобой запросто могут заговорить незнакомые люди, ростовчане много шутят, умеют по-особенному наслаждаться жизнью, шумно и весело отмечают праздники – в общем, обладают какой-то необыкновенной притягательной для меня энергетикой.
К тому же мой муж Станислав Морозов, уроженец города Коломны Московской области, тоже оказался с ростовскими корнями, хотя мы познакомились на работе в Москве, - и это было неожиданное совпадение. Его мама Любовь Николаевна Морозова (в девичестве Волкова) с семьей переехала в Батайск Ростовской области маленькой девочкой из родного Белёва Тульской области по причине более подходящего для здоровья старшей сестры климата. И Стас со своим братом проводил летние каникулы ежегодно в доме его бабушки и дедушки в Батайске.
И то, что я пишу это письмо, тоже вышло как-то случайно… Мы поехали семьей знакомиться со Старочекасском, а Лена Козырева была нашим гидом, рассказывавшим так душевно про казачью столицу и даже читающим прекрасные стихи по теме. И тут выяснилось, что мы когда-то учились с ней вместе в СКАГСе. И после я увидела в Инстаграме ее публикации о новой идее «Письма ростовчан». Мне показалось это очень крутой задумкой – и тоже захотелось рассказать немного о своей семье и оставить памятную информацию нашим детям о том, как жили их дедушки и бабушки, от чего радовались и огорчались, во что играли, как приходилось строить свою взрослую жизнь. Возможно, тогда и история родного города станет понятнее и ближе, поскольку эта история жизни конкретных людей с их разными судьбами.
Моя история будет посвящена моей любимой мамочке Леденёвой Людмиле Михайловне. Она никогда не была карьеристкой, не рвалась срывать звезд с неба или бездумно бежать строить коммунизм – она просто каждый день в течение более 50 лет выполняла ответственно свою работу. Прежде всего она была и остается заботливой мамой, женой, а теперь и бабушкой. Мне кажется, что наша страна выжила в непростое время каждый раз благодаря таким трудягам, которые делали свое дело ответственно и с любовью, не ожидая медалей и похвал.
Моя мама родилась 5 сентября 1946 года в селе со смешным названием Дурулгуй Читинской области на границе с Монголией. Её папа Михаил Семёнович Юров – выходец из Саратовской области, дослужился до чина капитана пограничной службы, работал начальником заставы – и его семья поездила за ним по разным окраинам нашей страны, где и родились моя мама, ее старший брат и старшая сестра. К сожалению, я своего дедушку в живых не застала, он был тяжело ранен во время ВОВ, и позже это ранение в легкое дало о себе знать, поэтому его я помню только по фото молодым красавцем в военной форме. Мама – Александра Ивановна Юрова (в девичестве Шпак), кубанская казачка, яркая женщина, эмоциональная, строгая, не давала спуску никому в семье и, как подобало жене офицера-пограничника, умела хорошо стрелять, ездить на лошади, разбиралась в грибах и лесных ягодах, при этом прекрасно готовила и рукодельничала (шила, вышивала и даже одно время этим зарабатывала на жизнь). Мне она запомнилась как бабушка Шура, которая мне рассказывала на суржике сказки рано утром, когда я прибегала к ней в постель, гонялась за мной с хворостиной по улице, когда я проказничала, учила стирать вручную кукольную и свою маленькую одежду в детском тазике. Одну фразу из ее сказки я помню до сих пор: «Я - индык велиндык, костяна головка, шеретина шейка, как начну тебя тэрти да мяти, то некуда тебе будет текати». А самым моим любимым занятием с бабушкой было приготовление пирогов, пельменей и вареников – когда я подъедала еще сырое тесто и лепила с ней всякую вкуснятину.
Итак, в возрасте нескольких месяцев в 1946 г. моя мама со своей семьей переехала в Ростов-на-Дону, где ее папе дали маленькую однокомнатную квартиру в старом доме на углу улиц Седова-Соколова. Кстати, в этой квартире родилась и выросла я. Наш район мы с родителями всегда считали самым красивым и удобным для жизни (в пешей доступности находились рынок, центр города с развлечениями, набережная, левый берег Дона, а также работа родителей и мои учебные заведения), поэтому оттуда мы долго не хотели никуда уезжать. В мамином детстве улица Седова была замощена плоским булыжником – так же, как и наш двор (теперь здесь повсюду асфальт). Напротив двора находился бульвар (так его называли всегда мы, проживающие рядом), или сквер (в современной интерпретации), с разными деревьями и цветниками. Там часто гуляли с детьми. Кстати, там же я встретилась в первый раз в младенческом возрасте с моей подругой Олей, когда мамы нас катали на колясках. Бульвар жив и по сей день, но в течение времени он много раз менялся. В моем детстве я помню сумасшедше высокие туи, которые создавали прохладные аллеи и которые какие-то не очень умные чиновники приказали выкопать и пересадить на Пушкинской, где деревья так и не прижились. Сама улица носит имя известного русского мореплавателя и полярного исследователя Георгия Яковлевича Седова, который закончил «Мореходные классы» в Ростове-на-Дону. Позже это учебное заведение стало называться мореходным училищем, а сейчас это институт водного транспорта им. Г. Я. Седова и находится чуть дальше от нашего дома. А памятник прославленному моряку поставили в 1967 г., когда начали облагораживать бульвар и построили также смотровую площадку с чудесным видом на левый берег Дона и модный ресторан «Балканы». Смотровая площадка тоже осталась, хоть и в измененном виде. Особенно она пользовалась популярностью во время праздничных салютов, которые устраивали на противоположном берегу реки. Мы детворой, слыша залпы, всегда выбегали и кричали «Ура!!!» - и перед нами появлялась такая зрелищная картина освещенного на насколько секунд Дона и разноцветных огней в небе.
Ресторан «Балканы» постигла, к сожалению, печальная судьба, здание уже много лет заброшено. Раньше это был один из популярных ресторанов Ростова, с болгарской кухней, с большим открытым балконом и видом на реку. На втором этаже был ресторан с официантами, одетыми в болгарские костюмы. Там часто отмечали свадьбы и большие праздники. А на первом этаже находилось кафе-бар. Там девочкой со старшими ребятами-подростками, которые присматривали за мной, мы лакомились мороженым с малиной и клубникой.
Кстати, спуск с Седова на набережную в мамином детстве тоже не был облагорожен и представлял собой горку, которая проходила мимо Парамоновских складов и заканчивалась общественной баней на набережной. Кстати, тогда еще общежития мореходки не было. А небольшой городской песчаный пляж находился на правом берегу Дона между улицей Чехова и Богатяновским спуском. Мама маленькой ходила туда с моей бабушкой позагорать и искупаться.
Наш двор тоже был очень колоритный: во всю ширину двора были развешены веревки, на которых жители сушили белье, стояла колонка для забора воды в бытовых целях. А еще были традиции вечерних летних посиделок, которые даже я застала. Каждый выносил что-нибудь к чаю, накрывали стол, который стоял во дворе, выносили стулья и начинали обсуждать газетные, телевизионные и дворово-уличные новости. Когда родители в окно кричали: «Ну, погоди!» или «Спокойной ночи, малыши» начались!», - дети, как правило, мчались домой, поскольку это была единственная возможность посмотреть мультики по телевизору. Да, тогда еще не было интернета и умного телевидения с возможностью выбора любого фильма или мультика в то время, когда захочется.
В нашем дворе и по сей день стоят 2 дома – один красивый двухэтажный из красного кирпича, постройки конца 19 в, принадлежавший каким -то богатым людям, возможно, ростовским купцам. А рядом стоит полуподвальный дом для технических нужд и для прислуги. Так вот, мы жили в последнем доме постройки 1895 г. Там не было горячей воды и центрального отопления, приходилось в туалет бегать на улицу, ходить в общественную баню раз в неделю на углу Ворошиловского и Малого переулка (сейчас там находится магазин «Спортмастер»), топить настоящую печь зимой и готовить на плите с приставными газовыми баллонами. Но – верите ли? – ни я не чувствовала себя несчастной или ущемленной в жилищных условиях, ни тем более моя мама с ее братом и сестрой. Их папа все время говорил, что послевоенное время непростое и многим семьям еще тяжелее, чем им. И на такой небольшой жилплощади жили мамины родители, трое детей и еще целый зверинец, состоящий из собаки, кошки, рыбок, птичек и черепахи.
Поскольку мама была еще маленькой, то ей после войны было положено питание на молочной кухне. Старшая сестра Нелля, которой было около 6 лет, как-то раз пошла на молочную кухню за кашей для моей мамы и нечаянно разбила стеклянную банку с едой, стояла т так горько плакала, что подошёл военный. Когда Нелля, всхлипывая, сказала, что ее младшей сестре нечего теперь будет есть, он не задумываясь отдал свой воинский паёк.
Развлечений у маленькой Люси было не так много, как у современных детей. Оставаясь иногда дома одна, она сидела на подоконнике и с любопытством смотрела на все происходящее за окном. И однажды она увидела в окне своего брата Володю, который возился на крыше с голубями, но при этом должен был быть в рыбном техникуме на занятиях. Она рассказала об этом маме, сама не подозревая, что сдала его таким образом. И бабушка Шура решила промотивировать сына, прогулявшего уже месяц занятий, хорошей поркой, после чего у него сразу появился интерес к учебе и «хвосты» были ликвидированы.
Люся с детства была проказницей. Как-то раз вся семья решила сфотографироваться. Это не так, как сейчас, когда можно сделать сто дублей электронно и выбрать лучшее. Поход в фотоателье был делом очень важным, к нему готовились серьезно, тщательно выбирая наряд, укладывая волосы и т.д. И вот вся семья расселась для долгожданного фото, никто не шелохнётся, и тут фотограф говорит: «Смотрите сюда, сейчас вылетит птичка», - а маленькая Люся ему дулю показывает. Так действие повторилось еще пару раз. После чего бабушка Шура, рассердившись, схватила мамину руку и засунула ее в кармашек платья. Так и осталось у нас фото с очень миленькой и на вид послушной мамой с рукой в кармане.
Еще мама всегда была очень доброй и обладала обостренным чувством справедливости и желанием защитить более слабых. Однажды отдыхая у друзей семьи в деревне в Краснодарском крае, она увидела, как маленький утенок должен был упасть в открытый подвал и, спасая его, сама упала вниз, удержав его на руках. И тогда дядя Вася решил подарить маме спасенного подопечного, которого она повезла в Ростов. Поскольку подобные перевозки животных и птиц не разрешались в пассажирском вагоне, утенка отправили в этом вагоне инкогнито. Для этого смастерили коробку с дырочками и посадили в нее птенца. Во время поездки утенок несколько раз принимался крякать, так что удивленная проводница начинала поиски возмутителя спокойствия. По приезде в Ростов утенка поселили в сарае, где уже жили курочки и петушок, и все птицы могли свободно выгуливаться во дворе. А другой сосед в небольшом загоне держал коз. Вот такой необычный городской пейзаж получается. Однажды Люсе пришлось даже вступить в настоящую драку с соседским мальчишкой, который дразнил ее утенка и бросал в него камни. Поскольку камень сильно повредил лапку птице, бабушка Шура приняла решение отправить уточку на кулинарные цели. Тогда мама, расстроенная, убежала из дома с фразой: «Друзей не едят».
Между прочим дворовая жизнь детей прошлых поколений была интересная и наполненная различными забытыми сегодня играми и иногда даже опасными забавами. Дети из нескольких дворов собирались и играли вместе и в казаки-разбойники, и в лапту, и в футбол, прыгали через огромные скакалки, катались на велосипедах. Мальчишки играли в ножички, лазили по крышам и чердакам, разводили голубей и иногда в послевоенное время обнаруживали опасные военные находки. Более взрослые мальчишки катались на подножках открытых трамваев (в 50-х годах у трамваев не было закрывающихся дверей) или цеплялись сзади. Мама вспоминает, как ребятами после войны им особенно нравилось лазить по развалинам огромного дома на улице Соколова, где сейчас находится областная администрация. Там они находили цветную пластмассу и играли с ней, а милиционеры, охранявшие это здание, их постоянно гоняли. Вечерами ребята собирались на скамеечке попугать друг друга и порассказывать страшные истории или того лучше – почитать книги типа «Вий» или «Вечера на хуторе близ Диканьки» со зловещими картинками. Зимой ребята катались на лыжах, на коньках, переходили замерший Дон. Особой зимней забавой считалось катание на санках. Хотя санки были не у всех или не всегда под рукой, а зимы были, как правило, более снежные и дороги мало расчищались, приходилось иногда до школы выбирать необычный вид транспорта. Мама рассказывает, что Ворошиловского моста тогда не было, и чтобы дойти до школы №44, которая находилась на Ульяновской улице, нужно было спуститься по Седова два лестничных пролета вниз, а потом подняться два пролета по Баумана. Спускаться по обледенелому и покрытому снегом булыжнику было тяжело и скользко, поэтому детвора прямо на своих портфелях с горки катилась на уроки, не забывая предварительно достать чернильницу и положить ее за пазуху. После таких приключений, как правило, ручка на портфеле отрывалась, а мой дедушка спокойно ее чинил раз за разом.
Еще интересный факт из жизни мамы – она с детства работала. Будучи очень красивой и стройной девочкой, она понравилась соседу, который работал модельером в Доме мод и куда ее пригласил в возрасте 8-9 лет. Там мама должна была позировать для фото и ходить по подиуму в модных нарядах для советских детей. Работа на самом деле требовала много терпения и сил, поскольку по несколько часов подряд приходилось стоять на примерках одежды, а потом на фотосессиях и т. д. За это мама получала свои первые деньги, которые полностью отдавала родителям».
Продолжение через неделю
Семейные фотографии и комментарии Леденёвой Светланы:
1. Моя бабушка Александра Ивановна, мой дедушка Михаил Семенович Юров. Их дети: Володя, Нелля и младшая Люсенька (моя мама).
2. Все присутствовавшие знали, что в кармане Люся показывает дулю фотографу. 2 июня 1948 год.
3. Моя мама еще маленькая, Люсенька Юрова, бабушка Шура и прабабушка Ефросинья на бульваре (ул. Седова). Конец 1940-х годов.
4. Мама со старшей сестрой Неллей во дворе родного дома на ул. Седова, 13.
5. Моя мама на бульваре Седова – ближе к ул. Чехова.
6. Моя мама (слева) с подружкой и родной двор, еще мощенный булыжником. За спиной девочек «скрылась» колонка.
7. Моя мама с Шариком на руках. Любимая собака! Дворняжка-умница.
8. Моя мама в роли гнома на городской ёлке во Дворце пионеров. 3 класс.
9. Мама (слева) в гостях у соседей по двору на ул. Седова, 13.
С уважением, Козырева Елена
Подготовила
____________________
Нашли ошибку или опечатку в тексте выше? Выделите слово или фразу с ошибкой и нажмите Shift + Enter или сюда.
В чём так сказочно повезло некоторым ростовским “северянам”
